Диктатора заказывали? Ну так получите и распишитесь! Во второй половине 90-х к власти в России на вполне законных основаниях приходит президент-маньяк. Он воображает себя новым Сталиным, курит трубку, лелеет черные замыслы перекройки границ и победоносного похода на Восток. И если с трубкой мировое сообщество еще смогло бы как-то примириться, то экспансионизм чреват новой международной напряженностью, третьей мировой войной и всеобщей гибелью в атомном пламени. Планета на грани катастрофы, спасти всех может только чудо. И т.д. И т.п.
Книга русского американца Льва Гурского "Убить президента" создана в уже привычном для нас жанре романа-предупреждения. Все жанровые каноны здесь соблюдены, ничего не нарушено. Героев можно принимать строго по описи: генералов - четыре экземпляра, журналистов - три экземпляра (среди них один нечестный), чекистов... террористов... филателистов... велосипедистов... Персона жи имеются на все случаи жизни. Среди террористов солирует Валерия Брониславовна Старосельская, лидер карликовой партии "Демократический Альянс". Это героиня, от начала до конца вымышленная (всякие совпадения случайны!), готовит покушение на маньяка и в защиту демократии. Планам пытаются помешать упомянутые чекисты, кавалеристы и прочие статисты. Роман заканчивается совершенно американским хэппи-эндом. Демократия, висевшая на волоске, на сегодняшний день спасена...
Нетрудно догадаться, что литературные достоинства книги "Убить президента" - более чем скромны. Но беда даже не в этом. В конце концов, трудно отнести к шедеврам аналогичные опусы Эдуарда Тополя, Джозефа Файндера, Фридриха Незнанского и других собратьев по перу г-на Гурского: все их произведения также страдают схематизмом, сюжеты и композиция легко укладываются в стандарт, художественные образы скроены по голливудским лекалам. Впрочем, все вышеперечисленное - еще далеко не самые прискорбные свойства, изначально присущие жанру современных романов-предупреждений, созданных на российском материале.
Гораздо неприятней другое. Вспомним хрестоматийную историю о маленьком пастушке. Том самом парне, который так долго морочил головы профилактическими воплями "Волки! Волки!", что всем просто осточертел. И когда из лесу действительно появились серые зубастые хищники, громкие крики малолетнего хулигана, как известно, не помогли: никто им не поверил. Мораль сей басни? Их целых две и обе они актуальны. Первая. Алармизм полезен, только если своевременен. Предупреждения об опасности, сделанные до возникновения самой опасности, - есть вещь не менее глупая, чем детальные прогнозы бед постфактум. Дополнительные стрессы только угнетают психику. Суждение советского классика о неприятностях, которые следует переживать строго по мере их поступления и не раньше, продолжает оставаться справедливым.
Теперь мораль номер два, гораздо более важная. Ни для кого не секрет, что преждевременный алармизм по природе своей провокати вен. Он постепенно притупляет чувство тревоги, ослабляет защит ные рефлексы и является мощнейшим психогенным фактором. Как это ни грустно сознавать, но романы, предупреждающие нас сегодня о грядущих ужасах новой тоталитарной диктатуры, объективно способствуют ее приближению. Мысль о неизбежности поворота (военного или "конституционного", как у Гурского) к тоталитаризму все прочнее внедряется в общественное сознание нередко как раз стараниями тех, кого более всего диктатура страшит. Эмоциональ ная компонента страха наиболее заразительна, грань между ОЖИДАЕМЫМ бедствием и бедствием реальным постепенно может стираться, и романные "счастливые финалы" все больше начинают выглядеть искусственно. Бедствие конденсируется именно в перенасыщенном растворе предчувствия этой катастрофы; мрачной идее, нагоняющей повсеместный страх, легко найти своих адептов и стать материаль ной силой. В этом плане книга Льва Гурского вне зависимости от намерений автора может сыграть негативную роль.
Очевидно, что сам писатель отнюдь не симпатизирует "Этому Господину", приходящему к власти в его произведении: о вполне демократических убеждениях автора свидетельствуют не только его многочисленные интервью, но и сам текст романа "Убить президента". Однако тенденция властно берет свое. Панические критики "Диктатор идет! Диктатор!" рано или поздно могут вызвать из политического небытия какую-нибудь страшноватую фигуру. Безусловно, от частого повторения слова "халва" во рту слаще все равно не станет. Но попробуйте повторите всего несколько раз слово "лимон" - и вы обязательно почувствуете оскомину на зубах.

"Общая газета", 1995, N 7 (16 22 февр.), с. 10